ЛЕНИНГРАД: ИСПОВЕДЬ СОЛДАТА
Максим РОДЧЕНКО, полковник в отставке,
участник Великой Отечественной войны 1941-1945 годов
Полковник в отставке Максим Емельянович Родченко Великую Отечественную войну встретил в октябре 1941 года на Волховском фронте командиром пулеметной роты. В июне 1942-го был назначен начальником 2-го отделения штаба 191-й стрелковой дивизии – начальником разведки дивизии. С ноября 1942-го он начальник штаба 546-го, с июля 1944-го – 552-го стрелковых полков той же дивизии. В августе 1944-го его направили в Военную академию имени М. В. Фрунзе, где он и встретил Победу. Окончив в 1948-м академию, до апреля 1956-го служил в армии. После увольнения в запас проработал 70 календарных лет, в том числе 41 год начальником штаба гражданской обороны различных учреждений. Награжден двумя орденами Красной Звезды и орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, медалями "За боевые заслуги" и "За оборону Ленинграда". Всего на груди у него свыше 20 медалей, три знака "Отличник Гражданской обороны СССР", знак "Почетный работник отрасли боеприпасов и спецхимии". В публикуемых заметках он вспоминает о боях за Ленинград.
15 НОЯБРЯ 1942 года поступило распоряжение командующего Волховским фронтом о том, что 191-я стрелковая дивизия ж.-д. транспортом передислоцируется район Гайтолово и поступает в распоряжение командира корпуса. Наш 546-й стрелковый полк выгрузился на ж.-д. станции Марково. И уже 18 ноября после артподготовки мы перешли в наступление на Синявино. Полк прорвал оборону противника и с боями подошел к опушке леса южнее населенного пункта, где встретил глубокоэшелонированную оборону немцев. Батальоны полка вступили в ожесточенные бои. 25 ноября противник высадил в районе Гайтолово воздушный десант в составе батальона, закрыв проход для отхода. И корпус, ведущий бои в лесах южнее Синявино и севернее Мга, оказался в окружении. 26 декабря комфронта приказал корпусу с боями вырываться из окружения. 546-й полк, я к тому времени был в должности начальника штаба этого полка, выходил из окружения в направлении поселка Новая. У меня к тому времени в старых солдатских кирзовых сапогах оторвались подошвы. Я вынужден был сапоги снять и босиком прошел 15 км по снегу. Однако не обморозился и меня не одолел даже насморк. После того, как мы вышли из окружения, нашу дивизию включили в состав 2-й ударной армии.
С наступлением нового 1943 года началась усиленная подготовка к прорыву блокады Ленинграда. Командующий Волховским фронтом генерал Кирилл Афанасьевич Мерецков собрал командующих армиями и начальников штабов армий. Дошла очередь и до командиров полков и начальников штабов полков. Я лично присутствовал на проведении практического инструктажа по прорыву блокады Ленинграда. Был подготовлен большой ящик с песком с копией территории прорыва блокады. Командующий на этом ящике показал рубеж исходного положения и направления для наступления каждого полка. На том совещании присутствовал член Военного совета фронта Лев Захарович Мехлис.
Командир нашего 546-го стрелкового полка по возращению с совещания в полк собрал командиров стрелковых батальонов, начальников спецподразделений. И мы проиграли на топографической карте ход наступления полка при прорыве блокады Ленинграда. А вскоре ночью полк скрыто занял исходное положение в 500 метрах северо-восточней Круглой рощи.
12 января 1943 года ранним утром грохот 4,5 тыс. орудий и минометов двух фронтов – Ленинградского и Волховского – оповестили о начале операции по прорыву блокады Ленинграда. Началось наступление в направление Поселка № 7. Противник оказывал упорное сопротивление, вводил оперативные резервы, которые переходили в контратаки, пытались сдержать продвижение наших подразделений. Непрерывные бои шли 12-18 января на всем фронте прорыва. Наступающие части, ломая сопротивление врага, шли навстречу друг другу.
Утром 18-го января в Рабочем поселке № 5 войска Волховского и Ленинградского фронтов соединились, прорыв блокады совершился, Ленинград восстановил сухопутные коммуникации со страной.
В ТЕЧЕНИЕ почти года наш полк держал оборону на восточном берегу реки Волхов на участке Переход – Выя.
В декабре 1943-го года, с получением приказа командующего Волховским фронтом генерала армии Мерецкова, 191-я стрелковая дивизия передается в распоряжение командующего 59-й армией генерал-лейтенанта Коровникова. Совершив 75-километровый марш в район 2-я Слутка, наш 546-й стрелковый полк занял оборону на участке 2-я Слутка – 1-я Слутка. А 14 января 1944-го полк после артиллерийской подготовки по льду форсировал реку Волхов и в упорном бою занял Котовицы.
В январе 1944-го полк наступал по глубокому снегу. Тащить тяжелые 76-мм пушки по снежней целине с глубоким снегом вручную и с неполным боевым комплектом личного состава было тяжело, точнее – невозможно. И, естественно, батарея полка отстала от боевых порядков пехоты. Командир полка подполковник Кобзарь по рации вызвал к себе командира батареи. Когда комбат на санях с запряженными лошадьми прибыл к комполка, то тот вскипел: "Батарея отстала от боевых порядков пехоты! Расстреляю!". Выхватил наган и выстрелил в командира батареи. Батарейный ординарец ударил лошадей и ускакал от места расстрела своего командира, увозя раненого в медсанбат. Комбату сделали операцию и направили в госпиталь. При выздоровлении в свой полк он не возвратился.
Наступая в новгородском направлении, полк встретил 20-километровую глубокоэшелонированную оборону немцев, причем с опорными пунктами круговой обороны. Противник оказывал упорное сопротивление и неоднократно вводил в бой оперативные резервы, переходил в контратаки. Полк с упорными боями продвигался вперед 3 км в сутки. На пятые сутки, 18 января, мы заняли поселок Деревеницы. Немцы превосходящими силами контратаковали полк. Отбили контратаку мы с большим трудом. Наступление стрелковых батальонов было остановлено. Командир полка подполковник Кобзарь из разбитого окна дома наблюдал за ходом боя. Я в том же доме писал боевое донесение в штаб дивизии о взятии Деревеницы. В мою комнату вбегает связной и сообщает: "Убит командир полка". Бог его наказал за то, что он расстрелял невинного командира батареи 76мм пушек.
Спустя несколько часов командующий Волховским фронтом генерал армии Мерецков звонит в полк. Я представился: "Говорит начальник штаба 546-го полка майор Родченко". Командующий фронтом спросил: "Почему приостановлено наступление?". Я сообщил: "Убит командир полка. Полк только что отразил контратаку противника". Попросил, чтобы командующий направил авиацию для подавления вражеских огневых позиций в районе Погорелиц.
По своей скромности я постеснялся попросить разрешения у командующего вступить в командование полком. Позже командиром полка был назначен заместитель по политической части подполковник Звягинцев.
Через полчаса наша авиация нанесла бомбовые удары по противнику в районе Погорелиц. Полк пошел в наступление в направлении Новгорода.
20 января 1944 года 191-я стрелковая дивизия под командованием генерал Буряковского и во взаимодействии с другими соединениями армии освободила Новгород. Наш 546-й стрелковый полк вступил в древний город. Я, как начальник штаба полка, написал боевое донесение, в котором сообщал: "Штаб полка 546 находится. Кремль. г. Новгород". За освобождение города Новгорода я был награжден орденом Красной Звезды.
ПОСЛЕ освобождения Новгорода 191-я стрелковая дивизия была передана в распоряжение командующего 2-й ударной армией, которая вела бои в районе Кингисепп. Дивизия совершила 240-й километровый марш в этот район. По прибытии командарм приказал наступать нам в направлении Нарвы. 546-й полк вел наступательные тяжелые бои. При подходе к району Нарвы занял исходное положение на берегу реки, а после артподготовки рано утром мы начали наступление на Нарву. Горжусь тем, что участвовал в ее освобождении. Лестно и то, что в официальной истории Ленинградского военного округа отмечено: в боях за освобождение Нарвы отличилась 191-я стрелковая дивизия.
В июле 1944-го меня назначают начальником штаба 552-го стрелкового полка той же дивизии. Полк тогда находился в обороне в километре восточнее Пшеничного. Помню, что командир дивизии генерал Буряковский направил в район обороны полка штрафную роту с задачей провести разведку боем и захватить в Пшеничном пленных. По приезду комдива, комполка отдал приказ на проведение разведки. Бой начался в 6 утра 10 июля. После короткой артподготовки штрафная рота бегом, ведя огонь на ходу, овладела первой траншеей противника и захватила в плен 12 немцев. Противник ввел тактический резерв и начал контратаку. Я зашел в домик артиллеристов, где была радиостанция, чтобы передать распоряжение артиллеристам прикрыть отход штрафников. В это время раздался большой взрыв, немецкий крупнокалиберный снаряд проломил стенку домика, пол и взорвался под домиком. Взрыв разбросал три наката домика и выбросил на улицу пять убитых, выбросил и меня, но я остался жив. Пошевелил рукой, меня подняли и увезли в медико-санитарный батальон. На другой день приехал комдив и приказал отправить меня в госпиталь 2-й ударной армии. На излечении находился более месяца. За ту операцию я был награжден орденом Отечественной войны 2-й степени.
Подготовил Анатолий ДОКУЧАЕВ,
«Патриот Отечества» № 1-2009 |